Польские элиты осудили закон, запрещающий обвинять поляков в Холокосте

Среди подписавших: Агнешка Холланд, Энн Эппельбаум, Александр Квасьневский, Адам Загаевский, Анджей Стасюк, Ольга Токарчук, Кристина Захватович-Вайда, Кристина Янда, Витольд Береш, Миколай Гринберг, Ян Томаш Гросс.
"Мы, нижеподписавшиеся, обеспокоены состоянием польско-еврейских и польско-израильских отношений. Мы обращаемся к общественному мнению и призываем снизить накал эмоций – во имя общего блага, каковым являются правда и диалог, строящийся последнюю четверть века.
В соответствии с законом об Институте национальной памяти, принятым 26 января на заседании сейма и проходящем дальнейшую процедуру утверждения, наказание до трёх лет тюремного заключения ждёт каждого, кто "публично и в противоречии с фактами приписывает польскому народу или польскому государству ответственность или частичную ответственность за нацистские преступления, совершённые Третьим рейхом".
Эта малоудачная формулировка уже отозвалась широким эхом в Польше и в мире и вызвала многочисленные критические отклики – логические, моральные, юридические. Почему в дискуссии об исторических фактах должны ассистировать прокуратуры и суды? Почему жертвы и свидетели Уничтожения должны взвешивать слова, чтобы не привлечь внимание обвинительных органов, и станет ли с этих пор наказуемым свидетельство спасённого еврея, когда он говорит, что "боялся поляков"?
Почему мы должны оперировать не аргументами, а параграфами? Было ли бы это, скажем, симметричным запретом по отношению к запрету врать об Освенциме? И откуда этот льготный тариф для отдельных профессий – почему за "антипольское" мнение не будут преследовать только учёных и людей искусства? А журналисты? А учителя? Где должна пройти граница между допустимыми наукой и искусством и преследуемой публицистикой и кто стал бы определять "факты", которым запрещено противоречить?
Намерением законодателя была защита доброго имени поляков. Это понятно. Когда поляки слышат о "польских лагерях", подозревают – часто опережая события, – что их обвиняют в организации "Аушвиц" (Ян Карский писал о "польских лагерях", имея в виду "лагеря на территории Польши"). Однако закон идет дальше – он подразумевает невиновность поляков, превращая их в единственный европейский народ, не имеющий никаких пятен.
Не туда ведёт дорога для тех, кто ищет коллективного достоинства. И не всё ещё потеряно.
Законодатель ещё может сделать шаг назад, к чему мы горячо призываем".